ЗОВ НЕВЕДОМОГО
(Экспериментальный проект «КАМЕЛОТ»)
Твой образ далече от смертной сечи,
От наших слез и скорбей.
Я твердо знаю, что вживе Тебя я
Не встречу до смерти моей.
Уже тем доволен, что изредка волен
Во сне прикоснуться к Плащу
Твоя дорога так близко от Бога –
Идти за Тобой трепещу.
Да будь хоть из стали те, что устали
Идти за Тебя на бой –
Погрязнут во прахе, смерть свою в страхе
Встретят, умрут с хулой.
А нам, что готовы снова и снова
Величье Твое утверждать,
Является властно, сильнее, всечасно
Премудрость и благодать.
С тех пор, как Слово изъяло земного
Адама из царства скотов,
В Тебе истоки всех вправду высоких
Помыслов, дел и трудов.
И утешенье идущим в сраженье
Свершающим труд любой,
Ныне и присно — что подвиг их признан
И призван к жизни Тобой.
Нам ты отрада, и Рай нам награда –
Он ржавь души позлатит,
И каждый в надежде не сгинуть прежде,
Чем дело свое свершит.
Один у нас ныне предмет гордыни –
Нетленной красы восход.
Даруй же прозренье — в нашем творенье –
Всей радости, что грядет.
Сынам человечьим нежные речи
И тайны Жизни вручив,
Ты учишь любого снова и снова,
Любого, пока он жив.
Еще в час творенья была Ты пеньем
Чуть слышимым Пустоты,
Не будет этой — над новой планетой
Споешь свою песню Ты.
Как полог неплотный, закон Господний
Ты прячешь от слабых нас,
Как тьма золотая, льешься, скрывая
От смертного смертный час.
Лишаются смысла жалкие числа –
С Тобой мы сильней врагов.
Ты шпора веры, узда для скверны,
Служанка вечных богов!
Твой образ далече от Смертной сечи,
От наших слез и скорбей.
Я твердо знаю, что вживе Тебя я
Не встречу до смерти моей.
Еще, о Боже, могу я без дрожи
Следить за полетом копья
И внемлю зову рожка боевого –
Очередь биться моя.
Истекши кровью, подняться готов я
И вновь оседлать коня –
Но крах ли, величье — нет мне различья,
Коль Дамы нет близ меня
«К истинной Романтике»
Р. Киплинг
С чего это все началось?
Наверное, с вечного стремления к той самой неуловимой Романтике, которой мы никогда не встретим в обыденной жизни до смерти своей.
Мы живем в том времени, когда высокие чувства становятся чем-то почти неприличным, старомодным. И – тем не менее – тайком, скрываясь от всех мы стремимся к недосягаемому и неведомому. Быть героем и жертвой, любимым и страдающим, искать чуда и приключения – это свойственно всем, вне зависимости от возраста и времени, в котором мы живем.
И потому мы можем лишь играть в это недостижимое.
Как играли в него великие Романтики, создавая в своих произведениях манящую картину Того, Чего Никогда не Было, но к чему втайне от самого себя стремишься, вопреки очевидному.
Мы взяли одну из великих легенд романтизма – легенду о королевстве Артура, стране под названием Логрия – или Логр, Лоэгр – даже само название ее неуловимо, как образ в тумане.
Мы будем играть в легенду.
Наверное, из вышесказанного понятно, что игра ни в коем разе не является какой-либо попыткой исторической реконструкции. Это реконструкция мифа. Точнее, создание его. Логрия – не исторический Ллоэгр, не средневековая Англия, это все вместе – и ни то, и не другое. Это мир, в котором сосуществует мир французского рыцарского романа и валлийских мабиноги, Волшебный Котел и весть о Граале, рыцарский кодекс чести и королевский гейс.
И путь к Богу. Или отсутствие его. Можно просто принять крещение и продолжать жить, исполняя все полагающиеся обряды, как и следует доброму христианину, а можно и «пожелать странного», можно отречься от Бога, как то случилось с Парцифалем, или принять Его, как Этне.
— Что значит Граль?
— Сказать нельзя.
Но если ты его избранник,
Ты эту тайну сам узнаешь.
К нему ведь нет совсем пути,
И только тот проникнет к Гралю
Кого он сам к себе направит.
Это попытка немного побыть в том воображаемом мире, где действительно главным являются высокие чувства и высокие страсти, в который мы можем убегать