(Николай Антоныч)
— Я, похоже, помешал?
(Саня Григорьев)
— Нисколько, Николай Антоныч!
Видите ли, только что, с настойчивостью чрезвычайной
Верный ассистент Ваш , не стесняясь, предлагал мне помощь
В том, чтоб опозорить Вас навек.
— Да-да, весьма печально…
— Он, подлец, припас на Вас опасный компромат!
— Да-да, я в курсе,
И с чего бы ждать иного —
Я его взрастил, а, значит, сам и виноват,
И что подлец он, для меня отнюдь не ново…
А кто же с ним рядом? Лётчик Григорьев.
Нет, не назвать его подлецом —
Сеятель смерти, боли и горя
С доброй душой и честным лицом.
Как раненого волка
Меня вы обложили.
Один вцепился в холку,
Другой терзает жилы.
Ах, как я ненавижу
Вас, молодых и властных,
Ступающих всё ближе,
И ближе, и ближе,
Готовых бесстрастно
Добить старика,
Который щерится из тупика.
Но зубы есть,
Но зубы есть,
Но зубы есть
Пока!